Апокалипсис личности

На кухне горела конфорка. Её неровный слабый голубоватый  свет – единственное, что освещало комнату. В Доме не было ни электричества, ни отопления, но в начале осени в комнатах было не слишком холодно. Нельзя сказать, что в доме существовали проблемы с проводкой или трубами – при желании подключились бы и свет, и тепло, но Он этого не хотел. Уже восемь лет Он не выходил из своего убежища, окружённый непроглядной темнотой и тишиной. Он не раздвигал шторы, не зажигал свечи, лишь в зимние холодные дни в углу гостиной полыхал камин, а Он сам, завернувшись в старый длинный плед, сидел вблизи от огня, безуспешно пытаясь согреться. За восемь лет Он привык к холоду и тьме. Его глаза забыли о свете…. Не смотря на непроглядный мрак в Доме не было зеркал. Он так давно не видел себя, что почти забыл, как выглядит, за что Его когда-то все узнавали. Газовое пламя под плитой и маленький огонёк сигареты – вот всё, что освещало Его жизнь в последние годы, но этого не хватало даже на то, чтобы рассмотреть собственные пальцы. К Нему никто не приходил – и Он постепенно забыл, что у Него есть голос.
Когда-то Ему приносило еду - точнее, продукты и всякий нужный в хозяйстве хлам - еженедельно какое-то лопоухое маленькое создание, которое лишь печально вздыхало каждый раз при виде Его сотканной из мрака фигуры. Словно тень оно прибиралось в комнатах и готовило, но никогда не оставалось надолго. Оно никому не могло бы рассказать о Нём самом и о Его Убежище – Он знал, что у печального существа отрезан язык. И это знание отдавало горечью. Когда-то Он даже знал его имя. Потом существо исчезло. Возможно, потому, что Он оградил своё Убежище настолько сильными чарами, через которые не могло пробиться даже такое странное и нечеловеческое создание. По ночам ему снились кошмары, от которых утром саднило горло – но они Его не пробуждали. Снова и снова они заполняли его память тем, что Он навсегда хотел изгнать из своей души. Возвращались снова и снова, истязая чувством вины и невыполненных обещаний, неспасённых и жестоко загубленных жизней, всех тех, чьи имена и лица высечены изнутри на сетчатке глаза. Он ничего не забывал.
Дом снаружи казался полуразрушенным и заброшенным, и Ему не приходилось поддерживать иллюзий – фасад действительно прибывал в плачевном состоянии. Внутри всё было целым, но каким-то серым и пустынным. Сквозь плотный чёрный покров этого было не разглядеть – как и скудность обстановки: кроме упомянутой плиты - колченогий стол и табурет в кухне, а также дверь в подпол, камин и кресло в гостиной, на стенах ещё висят полки, когда-то забитые книгами, теперь рассыпавшимися в труху… или пепел. Он о них не жалел – всё равно не смог бы разглядеть даже обложки. Узкий топчан посреди комнаты, застеленный старыми истёртыми тряпками, когда-то бывшими хлопковым постельным бельём …. Покорёженное жестяное ведро в углу, которое, как и всё остальное в доме, можно было найти только наощупь.
В таком доме его не станут искать….
Он не ослеп. Уже восемь лет он не использовал никаких настоящих источников света, не пользовался душем или канализацией, боясь, что кто-нибудь заметит – эти «развалины» не то чтобы пустуют…. Чары ночного зрения работали отлично, очищающие заклинания не позволяли превращать всё вокруг в зловонную свалку – это единственное, что Он мог позволить. Остальная магия стала табу так же, как и «плобы цивилизации». Даже в страшных снах Он не представлял, что когда-нибудь окажется в подобной ситуации, но сейчас забился, как загнанный зверёк, и всерьёз пытался притвориться, что его нет….
Окна кухни выходили в заросший, запущенный парк, где никто никогда не появлялся, кроме стаи ворон…. Только сегодня всё было иначе: словно из ниоткуда возникла стайка молодых людей, ошеломлённо крутивших головами…. Будто не увидев того, чего ожидали, они растеряно перебросились парой фраз друг с другом и медленно двинулись по засыпанной листьями аллее вдоль особняка. Он провожал их взглядом, ожидая, пока незваные гости уйдут – это были те, кого он больше всего на свете не хотел видеть. Рон в тёплой куртке и запыхавшаяся, раскрасневшаяся Гермиона в красной вязаной шапке на таких-же, как Он помнил, густых непослушных кудрях, пересмеиваясь, вели – вернее, тащили – за руки ребёнка, в котором с лёгкостью читались черты обоих родителей. Рядом семенила девочка помладше, крепко цепляясь за Гермиону  ручонками, со стороны Рона бежал вихрастый смешливый мальчуган…. Рон и Гермиона с лёгкостью приютили племянника, когда Билл и Флёр погибли…. Драко Малфой о чём-то спорил с ними обоими, держась на шаг позади, но левую руку от него брела понурая Джинни – со дня гибели Волдеморта она, наверное, ни разу не улыбнулась. По правую  шли Блэйз и Пэнси Забини. Они были единственными, кто выжил из слизеринцев и почти не был ранен: Малкольму Бэддоку попало осколком в живот, Миллисент раздробило бедро и она едва способна двигаться в пасмурную погоду, Дафна Гринграсс лишилась руки и части лица – её сестре Куини рухнувшей с потолка глыбой размозжило голову. Нотт, Монтегью, Пьюси, Уоррингтон и большинство детей пожирателей оказались в ловушке в горящем здании, их ожоги невозможно было вылечить – рубцы остались словно метки на всю жизнь. У тех, кому всё же повезло выбраться. Их родители все погибли – кто вместе с Лордом при нападении на Хогвартс, кто в облавах Пожирателей, кто от рук «своих» обезумевших, загнанных, но не потерявших веру, заклеймивших тех, кто предпочёл детей войне как предателей. С других факультетов выжило немногим больше. Дин Томас, передвигающийся на протезе левой ноги и только с помощью трости, казалось, всё ещё не пришёл в себя и выглядел потерянным без Симуса рядом, Луна катит перед собой инвалидное кресло, в котором сидит Невилл. Её уши обмотаны чем-то красным, из них спускаются серебристые ниточки – девушка совершенно потеряла слух. Лаванда Браун лишилась зрения.  Глаза вытекли у неё полностью и их не удалось восстановить. С ней осталась Падма Патил, но после потери сестры у неё развилось раздвоение личности. Сьюзен Боунс и Майкл Корнер потеряли запястья – первой его раздробило осколочным закятьем, второму просто оторвало вместе с палочкой. Эрни Макмиллана и Энтони Голдштейна нашли вместе, в одной каше из внутренностей. Их даже не смогли разделить. Как они при жизни были неразлучны (насколько это возможно, учась на разных факультетах), так и в могилу отправились вдвоём. Чжоу Чанг захлебнулась в собственной крови: её запытали как возлюбленную…. Захарию Смита убили авроры – за то, что пытал Круциатусом совсем ещё мальчишку – Дэнниса Криви – насилуя его при этом. Парнишка не выдержал этих зверств – его отправили в клинику Святого Мунго, по соседству с родителями Невилла, Локхартом и Ритой Скитер. Его старшему брату оторвало пальцы взорвавшейся в руках фотокамерой, затем какое-то режущее проклятье попало ему в шею и голова легко укатилась на пол. Миссис Норрис тоже не повезло - Филч нашёл её растерзаннойв одном из коридоров подземелья, у стены, забрызганной кровью и кишками. Сам он выжил, но стал ещё молчаливее и злее и старательно вышкаливает Мисс Поркинс – детёныша из последнего помёта своей любимой спутницы и одного наглого рыжего кота, который в сражении за хогвартс потерял переднюю лапу и всякую возможность завести ещё потомства. Совы Хедвиг тоже не стало. Как не стало и Аластара Грюма – его глаз с боем выдернули из двури кабинета Амбридж. Саму Амбридж отправили в Азкабан – к сожалению, только как начальника тюрьмы, но там она ещё и вместо дементоров. Люциус Малфой кусал бы локти от досады… если бы в последней битве вместе с женой не предпочёл сына окружающему безумству. Макгонагалл потеряла двоих племянников, Флитвик…. Многие потеряли своих любимых за четыре года войны, два с половиной из которых Он пропустил. Брат Рона, Фред всё ещё иногда разговаривает с пустотой – словно Джордж всё ещё рядом, а не упал сражённый заклятием в Битве за Хогвартс. Ли Джордан всё ещё шарахается теней. Оливеру Вуду пришлось бросит квиддич – он лежит через стенку с Маркусом Флинтом, у них обоих развилась боязнь высоты после того, как они в воздухе едва не расшибли друг друга. Маркус ещё и почти не приходил в сознание. Демельза Робинс устроилась медсестрой, когда в Мунго стало катастрофически не хватать персонала. Её плохо зашитый шрам через всё лицо не бросался в глаза, как левая рука, от локтя неестественно…. Светлая. Длинные густые волосы закрывают жуткие отметины на теле – кожа оказалась так истерзана, что её практически невозможно было восстановить. Джастину, который пытался защитить девушку, раскроило черепю. Чудом его удалось спасти, но координация движений оказалась нарушена. За Демми ухаживал его сосед по плате, Чарли Уизли, которому оторвало руку  по плечо. Алисия Спиннет – из соседней с ними палаты – оказалась прикована к больничной койке: ей перебили позвоночник….
Ликантропные вспышки у Ремуса стали стихийными и нестабильными, но реакция на зелья – сильнее и уравновешивала угрозу в любое время превратиться в чудовище. Тонкс в последнем сражении буквально вывернуло наизнаку – чудо, что её удалось спасти, но её матка и растущий внутри малыш оказались уничтожены. Тэдди остался их единственным ребёнком. Сириус… Если бы заклятие попало тогда на миллиметр точнее, он бы оказался за завесой вместо этой сучки Беллатрикс Лестрайндж. Он долго не выходил из запоя, сотнию раз едва не погиб и почти ни с кем не разговаривал. Но он выжил и даже сумел остаться собой….
Рон, Герми, Дин, Джинни, Драко, Блэйз с Пэнси, Луна и Невилл медленно двигались по аллее, удаляясь, и уже почти скрылись из виду, он почти собрался с облегчением перевести дух, когда….
- Так вот где Вы прячетесь! – внезапно за спиной колыхнулся воздух, обретая плотность человеческой фигуры. Он стремительно обернулся на звуки Голоса. – Люмос! – Инстинктивно зажмурившись и закрывшись от света руками, попытался отпрыгнуть назад.  – Не думал, что Вы забьётесь в тёмную щель подобно таракану, - ехидный голос хлестал, как плеть, не оставляя нетронутым ни кусочка души, заставляя сжиматься и чувствовать себя меньше, младше. – Это, скорее, моя прерогатива. Хотя и я не захожу настолько далеко. Что же вы не принимаете заслуженные поздравления, мистер Гарри Поттер?!!
Эту чёрную фигуру он хотел бы увидеть самым последним, после Тома Реддла и Альбуса Дамблдора (мир праху их) – перед ним во всей своей мрачной красе возвышался худший кошмар Хогвартса и персональный мучитель  Гарри, по совместительству профессор Зелий и Декан Слизерина Северус Снейп.

- Я знал, что найду Вас, - чёрные волосы теперь отливали синевой, бледная, неестественно-белая кожа в неровном свете казалась почти прозрачной, острые чёрные глаза были настолько тёмными, что цвет радужки сливался с цветом зрачка и границу невозможно было уловить. Гапрри  чувствовал, что его затягивает на дно панической воронки…. Глубокий,  богатый тональностями голос  звучал настолько громко, что хотелось зажать уши.
- Про…фе..с..сор~ С..ней..п! – первые слова, произнесённые за долгое время, ранили горло, царапая его, разрывая, словно были из отточенной стали. Хриплые, невнятные, едва слышные…. Он просто не мог сдержать их, ощущая, будто часть его существа вернулась в детство.
- И на сколько же времени Вы тут затаились? Не ожидал от «Героя» подобной  трусости. Удивлён, что Вы узнали меня…. Хотя, зная Вас – Ваше сумасшествии было бы чудом.  Вы слишком сильны для этого…. Но это не умаляет Вашей слабости и ничтожества. Вы хоть знаете, чем закончилась эта война? Знаете, что происходит с Вашими друзьями?
- Не важно, - отрывистый, хриплый ответ дался всё же насного легче, прозвучав прямо в голове Снейпа. – Уходите!
- Вам не удастся прогнать меня, - Северус покачал головой и усмехнулся, по-змеиному кривя губы. – Я здесь, чтобы забрать Вас.
Его собеседник отвернулся и, опершись руками о стол, замер….
- Замолчите…, - прозвучал его задушенный мысленный голос. – Мне больно.
- Неужели? – Снейп знакомо хмыкнул. – Сколько же времени Вы не слышали человеческую речь? Может, с того момента, как похоронили себя здесь?…
- Зачем Вам это нужно? Вы… ненавидите меня. Вы презирали меня всегда. Вы добились того, чего хотели – видите то, о чём мечтали с моего первого курса….. Вы должны радоваться!
- Вы забыли кое о чём! – совершенно бесшумно Снейп оказался за его спиной и тонкая сухая рука упёрлась в стол рядом с его. Вести мысленный разговор было намного легче, чем использовать голос и слух, но от такой близости стало душно и трудно дышать. – Вы не только сын своего отца, но и своей матери….. К тому же, я знаю Вас лучше, чем кого-либо. Вы проходили через тот же ад, что и я. Мы слишком похожи. Хотя это не значит, что я буду более снисходительным….
- Я не хочу этого слышать! Убирайтесь! Не нужно… меня спасать….
- Вы бесполезный трусливый идиот, - Снейп наконец отошёл от него, выпуская из плена своего присутствия. – Чего Вы хотите добиться? Это не лучший способ самоубийства. Это не лучший способ искупления…..
- Да что Вы знаете?! Из-за меня гибли люди!
- Ты думаешь, без тебя их гибло бы меньше? – каждое слово сочилось изысканным ядом. – Их погибло бы гораздо больше! И продолжали бы…. Я сам убил многих людей. Но это не мешает мне жить дальше!
- Вы просто сальный ублюдок!Вы ничего не знаете обо мне!
- Прекрати думать только о себе! – тихий, как дуновение ветерка голос сумеречного декана был для ушей Гарри подобен грому. – Ты знаешь, сколько людей тебя искали? Ты знаешь, какую награду обещали ха твоё возвращение? И ты хот минуту думал о тех людях, которые ищут тебя не из-за этой дурацкой награды?! Все уже сдались – несколько месяцев назад. Это место было последней надеждой для тех, кому ты по-настоящему дорог. Но это Я нашёл тебя. Мне безразлична награда, твоя признательность или чья-то благодарность. У меня были другие, не основанные на этих глупых ожиданиях причины….
- Мне всё равно! Я не хочу Вас видеть. Я не хочу никого видеть. Я не хочу Вас слышать…. И мне плевать на Ваши причины! Я не смогу никому из них… посмотреть в глаза. Вам нравится причинять мне боль. Вам нравится унижать меня. Мне плевать, насколько Вы понимаете меня… заразились альтруизмом или стали меркантильной свиньёй. Мне плевать на Ваши причины! А теперь… убирайтесь!.
Профессор Снейп медленно поднялся, отряхивая свою чёрную, идеально ровную мантию, и со смесью неудовольствия и одобрения уставился на развалины, из которых его только-что вышвырнули.

- У тебя очень хорошие охранные заклинания, - Гарри дёрнулся, стремительно оборачиваясь от уже закипевшего чайника. – Мне потребовалось довольно много времени, чтобы пройти через них. Но ты же не думаешь, что я сдамся только потому, что ты один раз вышвырнул меня отсюда?
- Меня не нужно спасать, - зелёные глаза опасно сузились, но бледные руки едва заметно дрожали. Из потрескавшихся губ не проникало ни звука, но ментальный голос звучал устало и раздражённою 0 Думал, вы оставили эти игры ещё когда я….
- Вы сбежали, мистер Поттер, - безжалостно произнёс профессор. – Мы оба прекрасно это знаем. Вы хоть знаете, что сейчас происходит с Вашими друзьями?
- Война уже закончилась, - тёмная свалявшаясяшевелюра взметнулась. – Я сделал то, что должен был….
- То, что ты справился с Лордом не означало, что Вы никому не нужны!
- Вы всё ещё называете его Лордом! – бледные губы язвительно изогнулись, и кожа, отвыкшая от подобного напряжения, лопнула.
- Вы до сих пор ведё те себя как мальчишка, - низкий бархатистый голос был полон яда. – Я не собираюсь ломать язык, чтобы произнести это глупое имя, которое он присвоил на потеху толпе, или его ещё более дурацкие заменители. И не собираюсь использовать панибратское Риддл, или тем более Том. Мы с ним на брудершафт не пили.
- Да неужели? – в ответной реплике было не меньше яда.
Тонкие губы опасно сжались, в бездонной черноте глаз сверкнул опасный огонёк.
- Что вы хотите этим сказать?
Гарри устало потёр лоб. Он не хотел принимать правил этой игры.
- Со мной этот трюк второй раз не пройдёт! – [черноволосый] мужчина схватил его за руку и Гарри инстинктивно дёрнулся, пытаясь вырваться и отстраниться. – На этот раз Вы пойдёте со мной…, - юноша с силой зажмурился и замер, пытаясь сжаться как можно сильнее. – Прекратите! Немедленно снимите антиаппарационный барьер!
Гарри быстро-быстро замотал головой, не открывая глаз и не пытаясь ответить даже мысленно, и это выглядело настолько по-детски, что моментально оглушающее пугало.
- Что Вы с собой сделали? – профессор покачал головой сильнее - язвительно - поджимая губы, затем нехотя отпустил тонкую, едва не прозрачную от бледности руку и Гарри сразу же забрался в дальний тёмный угол, свернувшись испуганным трясущимся комочком.
- Вы хоть знаете, что происходит во внешнем мире?- взмахом палочки Снейп погасил огонь под чайником и начал нервными широкими шагами мерять комнату из стороны в сторону. – Ваш лучший друг  получил довольно высокую должность в министерстве. А его жена…. Вы хоть знаете, что мисс Грейнджер теперь его супруга? – быстрый взгляд в сторону скорчившегося, обхватившего голову руками Поттера. – Создала комитет по Защите. Она пишет научные статьи и книги – и, я думаю, могла бы пойти гораздо дальше – но большую часть времени занимается семьёй и детьми. Чета Лонгботтомов, бледное, властное лицо чуть скривилось, будто его владелец надкусил лимон, но в антрацитово-чёрных глазах блеснул огонёк уважения, - проводит совместные исследования… но ты сам видел, насколько ограничены… их возможности. Драко Малфой занимался восстановлением Хогвартса…. Сейчас он живёт на побережье вместе с… вы прекрасно понимаете, о ком я говорю. Небезуспешно ломает себе жизнь – как и вы, - он вымыл последнюю чашку и поставил на полочку. – Второй из безответственных братцев всё ещё возится со своим нелепым заведением, по чьей-то глупости названным «магазин». Он отправился в Африку полтора месяца назад – искать воплощение очередной своей «гениальной» идеи. Он постоянно разъезжает по миру в последнее время – а за делами следит его дрожайшая «вторая половина»…. Хм… странно так говорить не о его выскочке-братце. Старший из сыновей Уизли  с тех пор, как выписался из Мунго – уже почти шесть лет - носится с идеей заповедника карликовых драконов  на территории Шотландии. Сомневаюсь, что он справился бы с каким-либо другим. Но миссис Чарльз Уизли поддерживает его в сём абсурдном мероприятии и, мне думается, в скором времени они добъются своего. И их трое детей будут воспитываться драконами, что очень в духе этого беспокойного семейства.
Вообще это семейство катастрофические разрастается. С тех пор, как Вы – с Вашей собственной инициативы – устранились от жизни – выводок мисс Гр… мисс Уизли номер 4 уже разросся до пятерых, не считая приёмных, а количество её племянников едва не перевалило за дюжину, - закончив тереть разделочный стол незваный гость принялся за обеденный предмет мебели. Раковина и плитка уже сияли чистотой, а под потолком парили несколько маленьких сияющих сфер. Их свет был тусклым, но достаточным, и тьма не казалась уже такой глухой и пугающей. Снейп выглядел спокойным и уверенным в своих действиях, будто каждый день убирался в чужом доме, в котором его, к тому же, не желали видеть. – Ваш бывший квиддичный капитан тоже ужу давно выписался. Открыл пекарню в Хогвартсе. Маркус Флинт – если Вы его ещё помните - в паре кварталов от него в известной Вам лавочке продаёт мётлы. Стефан Корфурст пошёл учеником к Оливандеру. Кое-кто умер или погиб….
Профессор на секунду появился в дверях с корзиной выстиранного белья. – Многое изменилось за это время – Хогвартс одновременно похож и не похож на себя прежнего. А ведь ведь раньше он казался незыблемым….
- Далеко небезывестного нам обоим Лонгботтома с этого года пригласили на место преподавателя Травологии, бывшую мисс Лавгуд, а ныне его спутницу жизни и мать троих подрастающих кошмаров любого учителя зельеварения – ассистентом по Уходу за магическими существами.
Мисс Мак-Дугал, Ваша ровесница с факультета рейвенкло - если меня не подводит память – защитила диссертацию о проблемах взаимоотношения маггловского и магического миров, она сменила бывшую мисс Грейнджер на посту председателя Комитета Защиты. Её свадьа с мистером Джорданом, комментирующим Национальную Лигу Квиддича, обсуждалась повсеместно на протяжении трёх месяцев, пока её не сменила другая, ещё более нелепая и бессмысленная сплетня. Думаю, только вас это обошло стороной, - из соседней комнаты слышался шёрох и хлопанье чистого белья. Хлюпанье воды и другие характерные звуки генеральной уборки. Непрошенный пришлец методично переходил от одной комнаты в другую, придавая им жилой вид. Гарри за это время ни разу не пошевелился, только сжимался всё сильнее, когда мрачная фигура приближалась к нему. Но профессор ни разу не подходил слишком близко, хотя его голос и звучал  так же уверенно и ровно, как и неделю назад, когда он начал этот разговор, а его резкие отрывистые фразы были похожи на короткие взрывы.
- Люпин и его супруга открыли приют для детей, которым сложно приходится в обычном магическом обществе – маленьких оборотней и других существ, которых любой маг посчитал бы опасными. Не могу сказать чтобы я проникся их идеей…. Метаморф возится с простыми детишками, потерявшими родителей, а оборотень – с теми, кто в какое-то определённое время может представлять угрозу. Помогает им преодолевать «зверя внутри».
-.. Твой крёстный тоже занялся благотворительностью. Забрал из Мунго младшего Криви…. Мне всё больше и больше кажется, что Ваше близкое окружение состоит из мазахистов.
Мастер Зелий наконец снова вернулся в комнату и, наполнив кружку с выщебленным краем крепким горячим кофе, сел напротив человека, которого собирался забрать.
- Дети некоторых твоих бывших одноклассников скоро пойдут в Хогвартс. Думаю, что я тоже буду их учить…..

- Когда Вы всё это закончите? Вы держите меня здесь уже неделю.
- Просто… оставьте меня в покое, - Гарри не пошевелился, не повернул головы, но его хриплый голос звучал ясно. – Я не хочу ничего знать. Я не хочу никуда идти.
- Сначала Вы выгоняете меня, затем запираете вместе с собой….
- Чего вы хотите добиться? Я… не могу быть где-то ещё.
- Вы не можете оставаться здесь один.
- Вы можете уйти один.
- Я уже сказал, что уйду только с Вами.
- Вы знаете, что Луна едва не умерла у меня на руках…? И…. Аккерли Стюарт. Он умер из-за меня. Прийди я на минуту раньше…. Мне не нужны Ваши рассказы!
- Вам больно говорить? Вам всё ещё больно…?
- Пожалуйста. Оставьте меня в покое.
Северус опустился рядом с ним и, повернув к себе осунувшееся лицо, провёл пальцами по мокрым дорожкам. Юноша дёрнулся, как от удара током.
- Я ненавижу Вас. Я всегда ненавидел Вас….
- Я могу быть столь же упрямым, - Северус улыбнулся, но Гарри не видел этого, прячась за шторами век от пронзительного чёрного взгляда. Он не пошевелился даже тогда, когда комната опустела.

За прошедшее время в комнате ничего не изменилось. Тьма стала только гуще, словно пыталась изгнать остатки отравившего её неделю назад света. Северус поставил на стол сумку с продуктами и устало опустился на единственный в комнате стул. На кончике извлечённой из сумки витой свечи заплясал маленький огонёк, мгновенно привлёкший внимание огромных зелёных глаз, казавшихся ещё больше на исхудавшем лице. Мужчина тяжело вздохнул и начал выкладывать продукты на стол. Перед ним выросла горка свежих овощей, несколько груш, упаковки мяса, колбаса и ветчина, пачки риса и макаронов, бульонные кубики, упаковка зефира, шоколадные лягушки в полиэтиленовом пакете, зелень, соль и кофе. Одна из груш влетела прямо на колени Гарри. Снейп закончил раскладывать всё принесённое по шкафчикам и налил себе кофе в старенькую кружку с выщебленым краем. Никто из них не проронил ни слова. Старший мужчина потягивал густой тёмный напиток, не обращая ни на что внимания, словно находился в собственном доме, на собственной кухне, где нечему удивляться. Поттер мерил его взглядом исподлобья, грея руки о кружку с горячим шоколадом, который потихоньку остывал, но почти не убывал. Время тянулось, превращая минуты в одинаковые монотонные часы полной статики.
- Добрый вечер, Профессор, - наконец раздался тихий ментальный голос.  И немного усталое, – Вы ведь не оставите меня?
- Скорее всего, уже ночь, Поттер, - с утомлённым вздохом отозвался Снейп, не отрывая от него взгляда. – И нет, я от вас не оставлю. Вы ведь знаете об этом.
- Старый ублюдок, - выдохнул молодой мг и, опершись затылком о стену, закрыл глаза.
- Это поместье скоро снесут, - незваный гость зажёг огонь под плитой и поставил на него кастрюльку с булоном. – И с этим ничего невозможно поделать. Совместное решение Министерства и маггловского правительства. Здесь будут заповедник и парк аттракционов, а в центре – мемориал, посвящённый погибшим в последней войне с Волдемортом. Магглы увидят лишь обычную статую, но на её постаменте будут выбиты все имена…. У Вас ещё останется немного времени, но всё же Вам прийдётся уйти. Вы ведь понимаете, это больше чем просто чей-то глупый каприз – это Вознесение Почестей тем, кто этого действительно заслуживает.
Гарри упёрся лбом в запястья, стараясь сдержать дрожь.
- Мне некуда отсюда идти, - хрипло отозвался он.
- Я думаю, у меня есть такое место для Вас, - осторожно начал Снейп. Его собеседник вскинул на него настороженный взгляд.
- Вы пытаетесь выманить меня под своё крылышко? – с подозрением уточнил он.
- Я не собираюсь издеваться над Вами за то, что Ваш отец когда-то хорошенько меня достал, Ваш же крёстный и его блохастый дружок едва не загрызли, из-за Вашей тупости, никчемности или моего врождённого садизма. Я просто предлагаю Вам убежище, из которого позже смогу вывести Вас в мир живых.
- Вы сами так и не сменили амплуа носферату, - ехидно отозвался Гарри.
- Я ежедневно вынужден работать с толпой маленьких, ничего не понимающих, но обо всём имеющих собственное мнение монстров, общаться с вашими близкими и друзьями и кое с кем из бывших одноклассников. Естественно, после этого может развиться мезантропия. Но ведь не порываю с миром из-за этого…, - вразрез с его словами Снейп выглядел… довольным? Гарри никогда не видел столько одухотворённости в омутах этих глаз. Юный мужчина задал себе вопрос, всегда ли было так заметно, что Снейп так любит свою работу? Нет, раньше его глаза всегда были мертвы. Возможно, потому, что ему приходилось оглядываться на Волда? ~Теперь же они стали такими живыми, хотя всё ещё неизменно бездонными колодцами, как и в первый день их встречи.
- Знаете, когда я Вас увидел впервые, подумал, что у Вас очень страшные глаза.
- Ничего иного от Вас я и не ожидал, теперь уже далеко не юное нахальство, - ухмыльнулся школьный нетопырь, обнажив кончики ослепительно-белых зубов. – Вы и сами знаете, кого мне напоминали Ваши глаза….
Весёлость словно сдуло со смуглого лица. Юноша уткнулся подбородком в запястья.
- Иногда я бы предпочёл этого не знать, - его губы растянулись в грустной улыбке. – Она действительно была замечательной?
- Вы пытаетесь хитростью выманить у меня признание в том, насколько Вы на неё похожи? – чёрная бровь на бледном лице скептически вздёрнулась. И лишь заметив, что в глазах подопечного стало больше веселья, Северус позволил уголку губ чуть приподняться. – Я всегда считал, что она мне как родная сестра….
- Тогда я был бы Вашим племянником, - Гарри потряс ещё более лохматой, чем обычно, головой, словно выгоняя какую-то неприятную мысль. – Никогда не хотел такого кошмара!
- Не волнуйтесь, - Северус отступил в дальный конец и так не слишком большой кухоньки и встал, скрестив руки на груди. – Я не был бы хуже, чем Ваши маггловские родственнички. С другой стороны – я же не мазахист!
- Вы отравили мою школьную жизнь! – юноша рассмеялся и тутже закашлялся. Непривычное действие причинило боль горлу.
- Почему бы Вам просто не забыть обо мне?
Профессор поставил на стол рядом с тарелкой чёрный пузыпёк и снова отошёл. 
- Я рад, что Вы не морите себя голодом, - переводя тему, произнёс гость. Сейчас Вам нужно поесть. Я буду приходить каждый день. Оставлю здесь несколько книг – прочитайте их до завтрашнего дня. Это лучше, чем забивать голову всякой ерундой. Ещё здесь копии новостей, которые могут быть Вам интересны….
- Я привык есть мало. Часто даже забываю…. Но мне это не мешает…, - - и вдруг, словно прийдя в себя. – Не стройте из себя мою мамочку! - Гарри встал, опираясь на стену, и, сделав несколько неверных шагов, плюхнулся на стул. – Уходите и не возвращайтесь!
- Многие уже считают Вас мёртвым,  - мрачно парировал его опанент. – Я не позволю, чтобы это произошло на самом деле.
- Можете делать всё, что хотите, - юноша заглотил одну ложку тёплого варева. – Но умение готовить зелья не делает Вас хорошим кулинаром.
- Мне этого вполне достаточно. Если Вас не устраивает – готовьте сами. На двоих, - высокомерно отозвался Снейп, отворачиваясь. 
- Я не хочу возвращаться, - услышал он тихий ментальный голос уже на выходе.
- А тебя никто и не спрашивал, - безапелляционно отпарировал он.
~ Никто и не спрашивал…
Гарри опустил голову так низко, что отросшая чёлка закрыла глаза.
~ Ты ведь сам никого не спрашивал, когда решил оставить всех, - вот что пронеслось в голове Мастера Зелий, когда он дезапарировал с крыльца поместья.

Юноша повернулся на постели, тяжело дыша. Простыни, опутавшись вокруг тела, почти не давая пошевелиться, ещё упрочили свой плен. Кошмар навалился всей тяжестью, давил, стискивая грудную клетку прессом из ужаса и страха, не давал вдохнуть сжатыми в тюрьме рёбер лёгкими. Запертый в этой ловушке: крикнуть не было никакой возможноти – грудь словно разрывалась изнутри, в ней словно пылало и клокотало адское пламя, сжигая всё, что давало возможноть жить. Путей бегства из этого ада не было и, казалось, он будет продолжаться вечно.
Кроме тяжёлого дыхания не было никаких признаков того, что с юношей что-то не так. Никого рядом, кто пришёл бы его разбудить. Всё равно… всё равно его никто бы не услышал. Гарри не видел ничего нового – снова погибшие товарищи тянули к нему свои руки и умоляли спасти или уйти вместе с нимм. Снова он видел их смерти – в гротескном замедленном повторе. Каждую ночь – новые и новые. Но от этого не менее больно, не менее страшно засыпать. Пытка длиною в короткую вечность. В целую ночь. Он боялся, что однажды ночь может не закончиться. Бежал от липкого страха, укоров и жёстких слов. Вопросов: «- Почему ты не сделал этого раньше?», «- Почему нам пришлось умереть за тебя?.  И сотни тысяч глаз с оттенком боли и ненависти. Кровь на телах и разорванной одежде. Эпизоды – воспоминания….
На кухне что-то громыхнуло и брюнет сонно открыл глаза, подслеповато щурясь припухшими глазами на расплывающийся тёмный мир. Дышать стало легче. Ад испуганно отступил и на время растворился во мраке. Негромко скрипнула дверь и на пороге остановился мужчина в тёмно-синей водолазке и изумрудно-чёрных джинсах. Его волосы были на темени связаны в хвост, обнажая чуть неровные уши. Гарри хмыкнул, заметив маленькую точку пирсинга на макушке одного из них.
Северус скептически приподнял бровь.
- Доброе утро, - произнёс он с лёгкой ехидцей. – Ваше Высочество будет ожидать кофе в постель или соблаговолит отзавтракать там, где ему и положено?
- А ему положено? – парень усмехнулся и, откинув отдеяло, сел. Его взгляд посерьёзнел так же быстро, как и наполнился искристым смехом минуту назад. – Вы собираетесь здесь поселиться?
- Этому дому осталось не слишком много времени, - мужчина с невозмутимым спокойствием наблюлдал за ним, прислонившись к косяку и сложив руки на груди. – Чтобы в него передраться. Но, пока Вы не примете решения, я не собираюсь оставлять Вас одного.
- Что, если я всё-равно откажусь? – колуче спросил Поттер, не глядя на него. Он одел синюю футболку и потрепанные шорты уже давно неопределимого цвета. Что Вы будете делать?
- Тогда у Вас останется не слишком много возможностей: либо Вы найдёте себе новую нору  и забъётесь в неё как крот – но это будет сложно сделать в Вашем нынешнем положенимм, - профессор окинул выразительным взглялом его комнату, в которой очень тускло светил маленький шарик, а затем и его самого с ног до головы. – Либо объявите, что живёте здесь. И тогда этот дом точно не снесут. Но это приведёт к тем последствиям, от которых Вы так старательно убегаете, - бывшего гриффиндорца передёрнуло. – Есть ещё один вариант. Но Вы слишком цепляетесь за жизнь для этого. Вы слишком похожи на меня…. К моему глубочайшему сожалению.
- И что же вы хотите от меня? Чтобы я вышел к миру и провозгласил: «-Ваш герой здесь! Он вернулся…?».  Чтобы принял Вашу помощь, дал притащить себя в Ваш дом, где вокруг меня сразу соберётся куча квохчущих друзей-подруг и больше уже не отлепятся, где за каждым моим шагом будут следить, а газеты в один голос заистерят сенсациями….
- Я этого не говорил, - мужчина спокойно покачал головой. – Боюсь, в Вашем нынешнем состоянии это Вас попросту убьёт. Я не собираюсь объявлять Вашим друзьям о Вашем положении, выставлять Вас на всеобщее обозрение или заводить себе домашнюю зверушку по имени «Герой Всей Магического Мира». Хочу добавить, что о нашмх с Вами встречах до сих пор никому кроме нас двоих не известно.
- Тогда чего Вы хотите? – Гарри прошёл мимо него, направляясь в кухню и, плюхнувшись за стол, вцепился зубами в тёплый хрустящий тост.
- Вы набрасываетесь на еду как голодный волчёнок…, - парнишка равнодушно пожал плечами, не прекращая есть. – Я собираюсь предоставить Вам апартаменты, в которых Вы будете постепенно привыкать к окружающему миру и моему в нём присутствию, - бывший гриффиндорец с изумлением уставился на него, даже забыв о еде. – Вы будете постепенно привыкать к тому, что естественно для других. Свет, звук, речь. Всё это будет добавляться постепенно в Вашей привычной среде, расширяя её. И кончно, я буду регулярно посещать Вас и общаться. Больше ни одна живая душа – пока Вы не будете готовы. Я хочу вернуть Вас….
- Зачем Вам это нужно? – в голосе Поттера отразилось владевшее им изумление.
- Не думаю, что Вы способны это понять, - Снейп вдруг усмехнулся. – Думаю, Вам нужно будет привыкать к прикосновениям.
Его собеседник вздрогнул и безотчётно отпрянул, вызвав этим у Профессора ещё более довольную усмешку.
- Вот об этом я и говорю. И Вам стоит потренироваться отвечать мне вслух, - он заметил лежащие на столе книги. – Вы уже прочли их?
Гарри кивнул несколько раз с довольным видом, вызвав этим у Снейпа странную печальную улыбку, не вяжущуюся с этими узкими, всегда сжатыми губами. – Похоже, Вам понравилось. Я принёс ещё несколько.  Думаю, Вам будет небезынтересно.
- На самом деле я люблю читать, - отозвался Гарри мысленно, поглощая салат с крабами, который сам же приготовил наконуне. – Но в детстве у меня не было такой возможности, - он стрельнул озорным взглядом в сумеречное лицо. – В школе я с Герм и Роном перелопатил много книг…. Но Вы и сами знаете, на что уходила большая часть моего свободного времени.
- Да уж, - хмыкнул проффесор зелий, перенимая его лёгкий тон. – Поэтому у вас не было времени на учёбу.
- За что я Вас терпеть тогда не мог, - потрескавшиеся губы добровольного узника старого дома чуть искривились. – Вы всегда стараетесь глянуть в корень. Ноне всегда видите истину, - веселье в глазах мгновенно исчезло и улыбка стала похожей на маску. – Но не мне это говорить…. Даже не желая этого Вы всегда меня потрясали. Я Вас терпеть не мог. Я Вас не понимал. Не смотря на все ваши действия, Ваши планы…. Я не мог не восхищаться. А скрыть это проще, не замечая самому. Я стыдился за отца. Я взглянул на Вас иначе… несколько раз. Я хотел добиться Вашего признания.
- Скажите, мистер Поттер, - Северус пересёк комнату, будто пытаясь убежать от состоявшегося признания, и начал мыть посуду. – Почему Вы всё-таки сбежали?…
На Гарри словно вновь навалилась тяжесть мира, заставив его ссутулиться и понурить лицо.
- Слишком много людей…. Слишком много жертв того, что я медлил. Слишком много жизней, за которые не расплатиться. Слишком много горечи, слишком – боли. Всё это возвращается кошмарами. Я не могу  себе простить…. На самом деле я боюсь взглянуть в глаза тех, кто лишился близких людей, кто был ранен из-за меня. Я просто не могу…. Вы ведь знаете, каково это! Вы понимаете меня!
- У меня больше причин, чтобы прятаться! – резко вскинулся Сев. – Но у меня хватает сил, чтобы остаться. Думаешь, так просто было смотреть на тебя…? Я рассказал Волдеморту о пророчестве! Я не знал, к чему это приведёт, но, пусть косвенно, я послужил причиной гибели твоих родителей! – и, ощутив спиной прожигающий взгляд изумрудных глаз. – Разве это отличается от того, в чём ты уже винишь себя?
- Ты открыл для них причину умереть, - глухо отозвался Поттер. – Я позволил им умереть вместо меня. Всем им. На самом деле… никакой разницы.
- Гарри, - Снейп впервые назвал его по-имени и голос его на этом слегка прервался. – Не ты убивал их. Никто тебя не винит.
- Это неправда.
- Винишь себя… лишь ты один. Они не считали тебя виноватым.
- Тогда почему они каждый раз зовут меня с собой?
Профессор отставил тарелку и сел на принесённый из комнаты стул, обхватив руками спинку и положив голову на верхнюю перекладину, пристально глядя на своего подопечного.
- Почему же ты всё ещё не ушёл за ними?
- Я не могу этого сделать, - лёгкое подрагивание плеч. – Наверное, нужно быть сильным, чтобы уйти.
Темноволосая голова отрицательно качнулась, длинные тонкие пальцы со шрамами легонько коснулись [серебристых] непокорных жёстких вихров.
- Нужно быть сильным, чтобы остаться.
- Почему Вы называете меня на ты? – Снейп отпрянул и вскочил, порявляя неожиданную суетливость.
- Вы предпочли бы другое обращение? – но говорил он как всегда спокойно.
Гарри покачал головой, впервые по-настоящему улыбаясь.
- Вы здесь уже третий день. Как же Ваша работа?
- У меня заслуженный отпуск, - Северус вновь принял его игру. – Теперь Вы моя работа….
- Лучше на ты, - пробормотал Гарри, внезпно смущаясь, утыкаясь в сложенные на столе руки. – Так неожиданно видеть Вас в роли прислуги.
За что получил мокорым полотенцем по затылку.
- Вы несносное дитя!
- Вы не лучше!..., - и, справедливо опасаясь кары, скрылся в ванной.
Закрыв дверь, прижался спиной к холодной поверхности. Он старался не показывать, насколько ему не по себе от присутствия рядом другого человека, особенно если этот человек – Снейп.

Прошла неделя, но так ничего и не изменилось. Гарри осторожно приоткрыл дверь и воровато оглядел кухню. Подвластная врагу территория на этот раз оказалась пуста и юноша с облегчением перевёл дух. Как он ни старался в последние дни избегать своего бывшего учителя, ему ни разу ещё этого не удавалось. Утром они завтракали вдвоём, затем, не произнося друг другу ни слова принимались за работу: до обеда и несколько часов после Гарри читал принесённые Снейпом книги, а сам виновник его беспокойства невозмутимо шаманил над своими зельями и, кажется, даже внимания не обращал на скрывающегося от своей вины и славы героя магического мира. Так длилось первую пару дней. Затем Северус предложил ему присоединиться…. Гарри уже почти забыл, чему его учили на зельеварении, но те книги, что давал ему профессор Снейп, оказались неплохим подспорьем, да и сам юноша с удивлением обнаружил, что помнит намного больше, чем когда-либо считал. Послеобеденное чтение сменилось варкой зелий на пару с мрачным профессором. За это время Гарри привык видеть мужчину в джинсах и свитере, с забранными в хвост чистыми волосами…. Хотя сам факт наличия Северуса в доме всё ещё казался невероятным, не смотря на всю бурность и насышенность их последних, совершенно явных встреч… Затем Гарри готовил ужин, а его неожиданный сожитель усаживался читать в кресло, преобразованное из единственного стула, зарывшись в книгу длинным носом. После сытного ужина они обычно садились у камина и долго разговаривали. Точнее, говорил в основном Северус, а Гарри молчал, не решаясь сказать, разбить эту стену слов…. Его персональный мучитель не всегда говорил то, что Гарри не хотел слышать, но порой…. Мороз пробирал по коде от холодных безразличных слов. Поттеру хотелось зажать уши руками, когда его бывший профессор рассказывал , как ошалевшие от близкой погони, до безумия испуганные и разозлённые пожиратели согнали подростков в Большой Зал Хогвартса и, напытавшись, убивали одного за другим. Северус называл имена – Астория Гринграсс, Грэхем Причард, Аккерли Стюарт, Орла Свирк, Натали Макдональд, Риччи Кут, Кевин Уитби…. Некоторых из них Гарри не знал, имена других слышал, а скромную, с нежным лицом и застенчивой улыбкой, копной длинных тёмно-русых завивающихся в лёгкие кудряшки волос, лежащих на хрупких плечиках, помнил – как будто видел вчера. Зато Эндрю Кирка и Джека Слоупера не просто помнил, но и хорошо знал… когда они ещё были живы. Эту парочку забавных парней убили уже в конце войны. Джек и Эндрю занимались разведкой, искали затаившихся упивающихся - конечно же, не они одни. И не одни они погибли от рук озверевших фанатиков. У Джека была невеста и уже назначена дата свадьбы, Энди собирался стать его свидетелем….
Намного приятнее было известие, что Сьюзен ждёт двойню, Дафна собирается замуж за Джонатана Финч-Флетчли, Терри Бут забрал Алисию из больницы, Анжелина вернулась из Франции, где училась последние четыре года и пыталась вылечить прогрессирующую опухоль бедерной кости, и начала встречаться с Флинтом. Буллстоуд, Бэддок, Джастин, Корнфут, Лиза Турпин, Мораг и Ханна отправились в недавно открытый Дом Реабилитации Ветеранов в качестве тестовой группы…. Но всё это омрачила весть о том, что Кетти Бэлл скончалась в Мунго, так и не прийдя в сознание, пополнив своим именем небольшой, но внушающий горечь список тех, кого не смогли спасти даже лучшие колдомедики.  Список, в котором уже значились самоуверенный Кормак Маклаген, восторженный и немного нелепый Джимми Пикс, всегда жадно следивший за успехами гриффиндорской квиддичной комманды Маркус Белби, которого Гарри видел как-то мельком, но не мог вспомнить где, Эдди Кармайкл, две Кевина – слизеринец и рейвенкловец, Юан Аберкромби, от знакомства с которым у Гарри до сих пор оставался неприятный осадок, и Сандра Фоссет. Все они умерли уже в мирное время и это казалось… нелепым. Обидным. Жестоким. До боли глупым. Ромильда Вейн и Мэнди Броклхёрст едва не попали в этот список, но буквально вчера обе пришли в себя и теперь их эизни были вне опасности. Гарри злился на свои мысли о том, что Вместо Вэйн предпочёл бы увидеть живым Джорджа, Билла, Симуса, Седрика, Парвати…. Или Колина…. Никто не заслужил такой смерти. Особенно такой страшной, как у них…. Эти нежеланные истории вгоняли в шок, в ступор и заставляли полночи метаться по кровати без сна. Всё это жутко бесило. Но Гарри понимал, с какой целью его упрямый опанент ведёт эти душеспасительные беседы…. Пропускать их мимо ушей он всё же не мог, но старался не показывать, что они действуют именно так, как и хотел Северус: не смотря на то, что большая их часть отдавала горечью самовольный затворник начал постепенно ощущать себя живым. А сейчас он очень надеялся избежать-таки встречи с неким настырным слизеринским деканом и был как никогда за эту неделю близок к своей цели.
- Вы похожи на притаившегося вора, - прозвучал за его спиной насмешливый ледяной голос и молодой мужчина от неожиданности подскочил на полетра. – Неужели Вам так необходимо красться на собственную кухню?!
Гарри смерил его сердитым взглядом и насколько возможно в его ситуации гордо прошествовал к обеденному столу.
- Вам не избежать меня, - мгновенно разгадал Снейп причину его недовольства. – Неужели моё присутствие причиняет Вам столько неудобств? – и, не обращая внимания на открывшийся рот подопечного, добавил: - Ваше время в этом доме заканчивается. Остался ровно один день. Вы не можете здесь остаться….
- Я не хочу никуда уходить с Вами! – Гарри вскинулся, будто ему предложили сходить на экскурсию в логово возрождённого в очередной раз Волдеморта.
- Вы не можете оставаться здесь, - хмыкнул Северус, но в этом звуке не было ничего весёлого. – Вас это раздавит, причём не только морально, но и физически.
- Вам-то какое дело! – ощетинился бывший гриффиндорец, чувствуя, как его заполняет злость, которой он не ощущал вот уже много лет. И эту злость пробудил в нём….
- Вам прийдётся меня терпеть! – железным тоном отрезал Северус. - Даже если для Вас это невыносимо….
- Вы ничего не понимаете! – Гарри взвился над столом. Глаза у него пылали, лицо раскраснелось. – Вы не понимаете, как я отношусь к Вам! И никогда! Вы ни черта не понимаете!
Молодой мужчина вылетел из кухни, от души хлопнув появившейся из воздуха дверью.

Всего несколько лет назад он готов был, забив на всё, отправиться следом… за одним человеком. Если бы тот его позвал. Оставить друзей, оставить войну, забыть обо всём. Закрыть сознание и ценой собственной жизни защитить, спасти. Если бы только…. Если бы…. Но тот человек даже не задумывался, даже не подозревал о том, какую власть может иметь над героем магического мира. Он был так же холоден и далёк, величественен и недосягаем. Не замечал горящих глаз, не обращал внимания, не делал попыток сблизиться. Гарри был словно отделён от него невидимой ледяной стеной и ничего не мог с этим поделать. Он злился… кричал… потом плакал – тайком, чтобы никто не видел. Поверял мокрой подушке все свои горести и чувствовал себя одиноким до безумия. После смерти Волдеморта, врага, разрушившего до основания всю жизнь юного Поттера и множество других жизней он впервые почувствовал себя свободным. Впервые ощутил, что может дышать – не оглядываясь на других, не сгибаясь от гнёта непосильной ноши, не пытаясь оправдать или оправдаться в глазах других людей. Он поверил, что может решать сам, выбирать свою собственную судьбу…. И поддался желанию сбежать. И, погрузившись в темнту и вину, на самое дно истерзанной души засунл желание встериться с Ним. Ни веры, ни надежды – лишь осознание, что его чувства бессмысленны, никогда не найдут ответ. И он бежал от этих чувств в первую очередь, как только появилась такая возможность. И вот теперь его вынуждают вернуться. Вынуждают посмотреть в те холодные, равнодушные глаза, в которых никогда не возникнет та необходимая искра….

До вечера Гарри не появлялся из своей комнаты, и его самовольный надсмотрщик, будто сжалившись над ним, не пытался вытрясти молодого мужчину из своей скорлупы. Но когда часы в гостинной пробили первый вечернтий час Поттер возник на пороге кухни, медленно огляделся и упёрся немигающим взглядом в первопричину постигших его новую закрытую жизнь пертурбаций.
- Я готов, - он выглядел так, будто собрался на заклание. Снейп окинул его с ног до головы насмешливым взглядом и вновь углубился в чтение. Ндавний затворник, хмуро взглянув на него, скрестил руки на груди и плюхнулся на старую рассохшуюся от времени табуретку. Дерево под ним жалобно скрипнуло, но, как ни удивительно, выдержало. Только самоубийца – к коим Северус не причислял себя, зато причислял всегда одно лохматое гриффиндорское недоразумение – мог использовать сей разваливающийся предмет мебели по его прямому назначению. Это самое недоразумение устремило сейчас свой недовольный сверлящий взгляд на бывшего «любимого» преподавателя и медленно закипало….
Гарри никогда не мог его понять – при всём желании, коего в прежние годы было не столь уж мало, но Северус всегда ускользал от любых попыток понять, что скрывается за его жестокой маской и оставался наглухо застёгнутой чёрной загадочной птицей. Его язвительность, жёсткость, непокалебимое хладнокровие, высота, с которой он взирал на всех окружающих людей – кроме, пожалуй, Дамблдора – больше всего раздражали самоопального героя. Прочесть что-либо по его невозмутимому лицу – и уж тем более по непроницаеиым чёрным глазам – мог только тот же самый Альбус Дамблдор… которого, увы, уже давно не было в живых. Гарри подобным, несомненно сверхмагическим, умением не обладал, хотя желал этого сейчас больше всего на свете….
- Вы собираетесь прожечь во мне дыру своим настырным взглядом? – Северус наконец поднял на него глаза. Тонкие его губы змеились в холодной саркастичной улыбке.
- Вы сами желали отправиться как можно быстрее… сэр, - прошипел, почти не разжимая губ, Гарри, чувствуя, что ещё немного и он не сдержится, заорав на своего собеседника впервые за последние годы (не считая ментальных скандалов). – Нужно было только моё согласие. Вы его получили. Так почему…?
- Вы действительно хотите путешествовать в светлое время суток после того, как столько времени провели в полной темноте? - язвительная речь профессора словно кислота сжигала воздух. – Тот свет, что вы видели в последнее время, был достаточно слаб, но солнце, как вы могли бы увидеть, если бы шторы на ваших окнах были открыты, ещё не село. Выйти на улицу Вы не спомобны. Аппараци тоже не поможет – едва вы окажетесь в доме у Вас начнётся световой шок. Покинув этот дом, вы станете подобны маллюску, которого вытащили из раковины – слабому, уязвимомму и беззащитному. Даже наглухо задёрнутые шторы будут пропускать свет. К тому же ни Вы, ни я не сможете передвигаться по моему дому впустую. К тому же у Вас действительно есть немного времени – и вы вполне могли бы его использовать для чего-нибудь более полезного, чем….
- Всё это просто бред! – Гарри поджал губы и, вскинув голову, встретил антрацитовый взгляд пронзительных глаз.
- Вы когда-нибудь читали русскую сказку о Снегурочке? – усмехнулся Снейп и в ответ на отрицательное покачивание головы младшего мужчины протянул ему небольшую книжечку в потёртом коричневом переплёте. – Тогда прочтите сейчас. И поверьте, ваше положение теперь ничем не лучше её. Вы сами загнали себя в эту ловушку. Я даже говорить с Вами в полный голос до сих пор не могу…. ВЫ забыли, насколько стали уязвимы к звуку? Неужели вы думаете, что со всм остальным будет легче?...
- Заткнитесь! – Гарри сжал голову руками, чувствуя, как подступает боль – а ведь Северус повысил голос всего на полоктавы. Столько времени ушло на то, чтобы Гарри смог хоть немного привыкнуть к звучанию человеческой речи… и вообще хоть чему-нибудь громче тишины. Но они до сих пор не продвинулись дальше громкого шёпота. – Я лучше книгу почитаю. Кстати, откуда она у Вас?
- Альбус незадолго до своей гибели увлёкся сказками народов мира – и не только магическими, - через силу ответил Снейп и Гарри не знал, что сказать емк в ответ. Несколько раз лихорадочно попытавшись подобрать слова он наконец махнул рукой на безуспешные попытки и уткнулся носом в книгу, избегая смотреть на сидящего напротив мага.
Незаметно история захватила его. История холодной дочери Зимы, позволившей любви и весеннему солнцу растопить её. Теперь Гарри понимал, о чём его бывший учитель говорил ему. Он уже давно забыл, что такое настоящий солнечный свет. Он едва выдерживал даже то бледное подобие, что зажигал Северус в доме с плотно сомкнутыми, никогда не открывающимися шторами. Глаза уже привыкли, но после целого дня даже с таким скудным освещением начинали болеть. Что с ним стало бы, попытайся он выйти на улицу в таком состоянии – даже думать не хотелось. Гарри полностью погрузился в чтение красивых и грустных сказок о любви, верности и одиночестве, о потерях и предательстве, о невинных мечтах, об усталости и о свободе. Похожие на сон, грустные и счастливые, оставляющие после себя чувство светлой опустошённости и очищающей боли… Время текло незаметно, неизмеримо, словно не касаясь его. И тем более странным оказалось то, что он всё же не выпал из стремительного потока и неумолимое время продолжало двигаться даже тогда, когда этого движения не замечали, текло для других так же, как и для него. Для него как и для других – не замедляясь и не ускоряясь. Поэтому Гарри вздрогнул, когда сидящий напротив него профессор Снейп, захлопнув книгу, поднялся, привлекая внезапным шумом всё внимание бывшего ученика.
- Уже пора? – подняв расфокусированный взгляд на стоящего перед ним мужчину, севшим голосом пробормотал ещё не до конца включившийся в реальность герой и потряс головой, отгоняя наваждение, прочищая мысли, возвращая в них ясность и чёткое восприяте. Понимание происходящего медленно восстонавливалось… но вот решимость куда-то улетучилась за те несколько часов, проведённых в мире грёз на тёмной кухоньке. Отступать однако было некуда - его убежище вот-вот снесут, всё изменится и ему негде будет остаться. И ему прийдётся искать новое пристанище. Куда-то деть себя. Куда-то, где его примут. Куда-то, где его не найдут… Снейп молча кивнул, растянув в понимающей полуулыбке губы. Меньше всего Гарри хотел, чтобы его понимал именно ЭТОТ человек. Рывком поднявшись, он закутался в плащ, затемнённый магией… И стал настолько поход на восточную леди в паранже, что Северус едва смог сдержать рвущееся наружу насмешливое хмыканье. Не стоило злить нервного подопечного, который и так мог разозлиться в любую минуту от малейшего повода – и даже без оного. Подойдя к Гарри вплотную, он вложил в худощавую ладонь портключ, который и был тяжёлым бронзовым ключом с затейливой вязью – сомкнул на потемневшей чуть шероховатой от старости поверхности холодные пальцы, обхватывая кисть Гарри своей, легонько сжимая. Он всё ждал, что Поттер начнёт вырываться, но тот лишь сильно дрожал и не пытался избавиться от осторожной хватки мужчины. Это обеспокоило Северуса ещё больше, чем простая и вместе с тем ожидаемая паническая агрессия. Сразу же после перемещения он сдёрнул чёрную заколдованную ткань с худощавого по-мальчишески тела. Победитель Волдеморта обхватил себя руками, устремив невидящий взгляд куда-то сквозь бывшего учителя. Его трясло довольно сильной дрожью, по вискам струился ручейками пот, губы беззвучно двигались, по ним можно было прочитать одну-единственную фразу, повторяемую вновь и вновь, разбитую ритмичными паузами в артикуляции:
«- Не-тро-гай ме-ня!»
Чёрная ткань выскользнула из оцепенелых пальцев Северуса. Чем руководствовался Гарри, подхватив её, находясь в глубоком ступоре, глядя перед собой невидящими пустыми глазами – можно только гадать. Но потеряный, ушедший в себя герой магического мира, вновь закутавшись в «паранжу» забился дальний угол, оказавшийся рядом с кроватью у плотно закрытого шторами окна, обхватил руками колени, уткнувшись в них лицом. Теперь он выглядел не комично, а пугающе. И Снейп страшился загадывать, сколько времени в этот раз займёт возвращение к реальности.

Гарри очень долго и очень медленно приходил в себя. Вначале он ничего не видел, не слышал, не осознавал. Мир вокруг него был пустым. Он сам был пустым, как выеденная скорлупа от яйца. Постепенно в мир возвращались звуки. Гарри всё ещё не мог дать им их имена, но уже знал, что они есть. Как он уже знал, что пустота – это тьма… В какой-то момент пустоту прочертила трещина. Трещина расширялась – постепенно, постепенно, впуская во тьму что-то новое. Тусклый, едва различимый свет. Прозрачный. Пока ещё лишённый цветов. Но всё же… Наконец Гарри открыл глаза. Темнота вокруг почти не изменилась, но пустота наполнилась – звуком, называемым «жужжание»; звуком, называемым «стрёкот»… Едва различимые для обычного человеческого уха, для Гарри они казались оглушающими. Звук «ветра». «Шорох». «Шелест». Знакомые слова, всплывающие из глубины, заполняющие пустоту внутри. Звук трения ткани о ткань. Звук шагов. Звук. Голос. Северус. Гарри резко сдёрнул с головы мантию и огляделся по сторонам. Его новая комната мало чем отличалась от старой. Конечно, мебель в ней располагалась иначе, но шторы так же были задёрнуты, не порпуская свет, окна… Одно из окон было раскрыто и свежий ночной ветер легко проникал в комнату, играя занавесками. В том, что залётный ветер именно ночной мужчина не сомневался – в ином случае в комнате было бы намного светлее… и более тяжело для него. Но тут было лишь чуть больше света, чем в его прежнем убежище. Изящные витые лапы, на которых словно свечи дрожат слабые голубоватые струи магического пламени почти не разгоняли мрак, двая лишь смутное представление об очертаниях мебели и прочем. Смутное для тех, кто не привык к темноте. Однако глазам самого Гарри этого света было вполне достаточно для того, чтобы осмотреться и разглядеть своё новое обиталище. Уютное, не лишённое комфорта, с большим платяным шкафом у двери, камодом, письменным столом, небольшим журнальным столиком, парой стульев и табуреткой-пуфиком, большой и удобной кроватью у окна. Того самого раскотого окна. Шторы вздыбились под напором усилившегося ветра и мужчина, двигаясь неуверенно и скованно – как тяжелобольной – закрыл окно, отрезая себя от непрошено вторгшегося мира. Сколько он просидел без движения, приходя в себя? Сколько прошло времени? В горле пересохло, сильно хотелось пить. На стоящем у стены комоде – графин с водой и стакан. Поставить их мог только один человек… Попытавшись заткнуть подальше чувство благодарности добровольный узник налил себе воды и одним глотком выпил… Жажда отсупила после третьего стакана прозрачной сладковатой жидкости, но есть всё ещё не хотелось. Гарри непослушными подрагивающими руками стянул с себя одежду. На то, чтобы помыться или сходить в туалет сил у него уже не оставалось – последние ушли на то, чтобы добраться до кровати. Откинув покрывало, Гарри еле забрался в уютное лоно свежей, пахнущей жасмином постели. Кровать оказалась удобной и мягкой, словно приманивающей сон, тут же окутавший усталого затворника. Впервые за долгое время этот сон был без кошмаров, криков и сдёз – и даже привидилось что-то хорошее…
Но даже за ночь здорового полноценного сна он так и не смог отдохнуть.
Продолжение следует….