Он упал на подушку, раздирая её зубами, содрогаясь в агонии и всеми силами запихивая стоны обратно в глотку. Неестественно громкие, резкие звуки рвали кожу как стальные кинжалы, раня до крови связки. Собственное тело не желало слушаться, прогибаясь вновь и вновь под жёстким напором. Дыхание, глухое, тяжёлое, резкое – вызывало ярость и злость в распластанной под жаркими ударами душе. Перо из разорванной наволочки попало в уголок рта, почти сразу же окрасившись кровью. Он не мог позволить себе закричать, иначе это показало бы его слабость перед противником. Но предательское тело всё ещё подчинялось чужой, двигаясь снова и снова. Чужие руки прошлись по бедру – и тепло разлилось под кожей от места их прикосновения. Губы мазнули вдоль шее к позвоночнику. Тёплый и твёрдый стержень пульсировал всё быстрее, погружаясь в упругую глубину анальной шахты по самый корень. Он ненавидел этот член. Он ненавидел эти руки. Эти губы и язык. Эти жадные, ищущие касания, эти нежные поцелую, эти дикие несдержанные ласки. Этот обжигающий, взрывающий изнутри секс. Он ненавидел этого мужчину всем сердцем. Но вот плоть думала иначе. И она предавала, отвечала – наверняка под какой-то уловкой…. Он сжал зубами растерзанную, мокрую от слюны и крови ткань и едва не выблевал.
- Я люблю тебя…, - тихий шёпот над ухом. Эти слова он тоже ненавидел. Этот голос. – Останься со мной….
Чужие руки обвились вокруг талии, пальцы скользнули вниз по животу и коснулись болезненно стоящего члена. Он дёрнулся всем телом, пытаясь вывернуться из ранящих касаний.
- Ты так сильно презираешь всё это…, - голос над ухом дрогнул. – Я так сильно… тебе противен? Тогда лучше уходи! Прости, Саске…. Я не знал, как ещё тебя удержать. Но я не хочу тебя насиловать.
Налитое свинцовой тяжестью тело отстранилось, приоткрывая путь к свободе. Ещё не понимая до конца, что творит, черноволосый шиноби перевернулся на спину и, обхватив руками и ногами бывшего партнёра и друга, притянул его обратно.
- Усоротонкачи, - голос всё же оказался сорван. – Я бы не пришёл к тебе, если бы не хотел….
- Саске, ты для меня всё…, - от этих село что-то в его груди дрогнуло и затрепетало. Брюнет ненавидел и это...
- Да! - он зарылся пальцами в золотисто-рыжие космы и вцепился зубами в ярко-алую полную губу. Его любовник всхлипнул и прижался теснее, вгоняя свой отросток в самые потайные недра. Его движения ускорились и стали жёстче и нежнее одновременно. Саске почему-то очень хотелось лизнуть его в нос, но он не мог позволить себе расцепить челюсти. Вместо этого он погладил задиристого лисенка по спине. В ответ юноша зажмурился и совершенно по-кошачьи мурлыкнул.
- Наруто…, - выдохнул он и, откинув голову, захлебнулся криком….
- Саске…, - голос лисёнка был виноватым. – Я… прости, я не хотел… так… и….
Он медленно гладил растрёпанные волосы утомленного парнишки. Поразительно, но этот тупоголовый паршивец – единственный, с кем он мог по-настоящему расслабиться. И это он ненавидел больше всего.
- Наруто, я люблю тебя, - впервые он осознал это и впервые же решился сказать. Слова застревали в горле, но самое главное всё-же смогло пробиться на свет. – Поэтому я всё ещё с тобой. Мне не было больно, не волнуйся. Я кричал, потому что мне было хорошо.
- Но ты никогда не…, - рыжик осёкся и уткнулся носом в обнажённое плечо любовника. Саске ощутил, как его скулы заливает горячая волна стыда: этот дурак всё-таки догадался….
- Я уйду утром, Наруто. Не говори Сакуре, что я возвращался….
Наруто вспыхнул и отвернулся, не желая говорить ничего в ответ.
- Мне нужно убить Итачи, - на мгновение голос юного Учиха стал холоднее стали, а потом внезапно понизился до шёпота. – Если бы Ороч так же сильно любил твоего эро-сеннина, он был бы намного счастливее, чем сейчас.
- Но ты же уходишь к нему, - недовольно проворчали под нос.
- Когда я вернусь, ты можешь снова заставить меня кричать, - Саске встал и удовлетворённо потянулся, подставляясь лунному свету. А потом лукаво взглянул лежащего на кровати парня, - Но сейчас я заставлю кричать тебя.

5.10.2008
22:07